В пилотных клинических испытаниях
Китайские и бельгийские исследователи представили результаты пилотных клинических испытаний технологии для получения противоопухолевых Т-лимфоцитов с химерными антигенными рецепторами непосредственно в организме. В них приняли участие четыре пациента с рефрактерной множественной миеломой. У двух был получен полный ответ на терапию, еще у двух — частичный. Предварительные результаты испытаний опубликованы в журнале The Lancet.
Т-лимфоциты с химерными антигенными рецепторами (подробно о них рассказано в материале «Химера против рака») представляют собой наиболее эффективный и перспективный из современных методов лечения В-клеточных гематологических и некоторых других злокачественных новообразований. Широко использовать ее мешают техническая сложность и высокая стоимость. Для получения аутологичных CAR-T-клеток необходимо выделить Т-лимфоциты из крови пациента, ввести в них трансген CAR-конструкта на вирусном векторе, размножить клетки в питательной среде и ввести их обратно в организм. Это требует специализированных клиник и может занимать до полугода. В силу этого различные научные группы занимаются разработкой альтернативного подхода — получения CAR-T-лимфоцитов непосредственно в организме. Пока большинство этих работ находятся на стадии доклинических экспериментов, описан лишь единственный случай получения таких клеток in vivo у 64-летнего пациента с неходжкинской В-клеточной лимфомой (ему CAR-конструкт на лентивирусном векторе ввели вместе с аутологичными Т-лимфоцитами после афереза и лимфодеплеции).
Хэн Мэй (Heng Mei) из Хуачжунского научно-технологического университета с коллегами и сотрудниками компании EsoBiotec провели пилотные клинические испытания экспериментального препарата ESO-T01, который представляет собой CAR-конструкт к антигену созревания В-лимфоцитов (BCMA) на иммунно-экранированном лентивирусном векторе. Помимо собственно CAR (anti-BCMA-ScFv-CD8-4–1BB-CD3zeta), вектор экспрессирует на своей мембране белок CD47, подавляющий фагоцитоз мононуклеарами, и нанотела к Т-клеточному рецептору для таргетной доставки в Т-лимфоциты. Также у вектора выполнили нокаут главного комплекса гистосовместимости I класса, чтобы уменьшить иммуногенность, и мутировали оболочечный гликопротеин G, чтобы предотвратить избыточную тропность вируса к клеткам млекопитающих.
В ходе одноцентровых открытых неконтролируемых испытаний ESO-T01 получили четыре взрослых пациента с рефрактерной множественной миеломой и подтвержденной экспрессией BCMA. Один из них прошел терапию пятью группами препаратов и имел множественные экстрамедуллярные очаги заболевания; второму выполнили тандемную аутотрансплантацию кроветворных стволовых клеток, после чего у него появились два околокостных новообразования; у третьего были множественные экстрамедуллярные очаги после четырех курсов химиотерапии; четвертый не ответил на классическую биспецифичную анти-BCMA анти-GPRC5D CAR-T-терапию. Всем им провели однократную внутривенную инфузию 200 миллионов трансдуцирующих единиц ESO-T01 без предварительного афереза и лимфодеплеции с премедикацией противорвотными и нестероидными противовоспалительными препаратами. После реакции на инфузию у первого пациента остальным перед ней назначали 20 миллиграмм дексаметазона.
Непосредственно после инфузии у всех пациентов наблюдались острые воспалительные реакции, которые уменьшились после симптоматического лечения. Умеренной тяжести синдром выброса цитокинов были отмечены у трех участников, еще у одного — легкий. У одного пациента с наибольшей степенью поражения центрально нервной системы были проявления нейротоксичности (синдром ICANS). Все эти побочные эффекты вылечили глюкокортикоидами. Также у всех пациентов наблюдалось временное снижение уровня разных клеточных элементов крови. Концентрация вируса в периферической крови достигала пика в первые 12 часов после инфузии и снижалась до неопределяемых значений через 48 часов, в остальных биологических жидкостях он не появлялся.
К моменту подготовки публикации первые два пациента были под наблюдением три месяца, вторые — два месяца. У первого пациента строгий полный ответ с полным рассасыванием очагов заболевания был получен ко второму месяцу, у второго — к 28 дню. У остальных к 28 дню наблюдался частичный ответ (уменьшение очагов и отсутствие минимальной остаточной болезни в костном мозга), ко второму месяцу белки сыворотки на электрофорезе и концентрация свободных легких цепей иммуноглобулинов пришли в норму у третьего участника и продолжали снижаться у четвертого. CAR-T-клетки в периферической крови начинали определяться на 4–8 дни и достигали пиковой концентрации к 10–17 дням, также они присутствовали в костном мозге, опухолевых тканях, цереброспинальной жидкости и плевральном выпоте. Нетаргетная экспрессия CAR была относительно низкой.
Таким образом, в продолжающихся пилотных испытаниях был показан потенциал продукции CAR-T-лимфоцитов in vivo при рефрактерной множественной миеломе, однако туморогенность и нетаргетная трансдукция кроветворных клеток нуждаются в более продолжительном мониторинге. Уточнить эффективность и безопасность подобной терапии предстоит в более масштабных рандомизированных контролируемых испытаниях.
Ранее свою технологию получения CAR-T-лимфоцитов in vivo с помощью CAR-конструкта в специально разработанных таргетных липидных наночастицах представили американские исследователи. Пока ее успешно испытали на мышах и макаках.