«Кто здесь? Эффект ощущаемого присутствия с точки зрения науки»

Мы воспринимаем мир, полагаясь на органы чувств. Однако порой, вопреки отсутствию внешних раздражителей, люди видят, слышат и чувствуют то, чего на самом деле нет. Например, что кто-то стоит рядом с их кроватью, касается руки или даже говорит с ними. В книге «Кто здесь? Эффект ощущаемого присутствия с точки зрения науки» (издательство «Альпина нон-фикшн»), переведенной на русский язык Евгением Поникаровым, психолог Бен Олдерсон-Дэй рассказывает, как психология и нейронауки пытаются объяснить, откуда берется это чувство, рассматривая сонный паралич, лунатизм и другие явления. Предлагаем вам ознакомиться с фрагментом о том, чем люди без психоза, которые слышат голоса, отличаются от всех остальных.

Мир голосов

Представление о слышании голосов как о нормальном и здоровом явлении имеет долгую многообразную историю, но его происхождение в наше время часто связывают с телевизионной беседой, состоявшейся в 1987 году между голландским психиатром Мариусом Роммом и одной из его пациенток, Пэтси Хейг. Хейг часто слышала голоса, а Ромма учили интерпретировать такой опыт как потенциальный симптом психического расстройства (в случае Хейг — шизофрении). Однако Хейг оспаривала предположения Ромма, лежащие в основе этой интерпретации: если люди на протяжении всей человеческой истории слышали голоса и считали их божествами и духами, то почему она не может так думать? Зачем считать, что они являются какой-то проблемой? 

Этот разговор вдохновил Ромма на поиски других людей, которые всю свою жизнь слышат голоса и не нуждаются в помощи. Поэтому Ромм в сотрудничестве с журналисткой Сандрой Эшер запустил проект, который в итоге вырос в Международное движение слышащих голоса. Это движение постоянно меняется, и в нем состоят люди с различными мнениями; однако они часто объединяются вокруг первоначального возражения Хейг: зачем считать чьи-то переживания патологией только потому, что у вас их нет?

Возможно, не случайно крупнейшее в истории исследование людей, слышащих голоса, было проведено именно в Нидерландах. Группа специалистов под руководством Ирис Зоммер из Утрехтского университета привлекла к участию в исследовании более ста человек, слышащих голоса, у которых не было выявлено психотических расстройств.

В серии статей исследователи отметили следующие факты:

1. Люди без психоза, слышащие голоса, имели высокие показатели галлюцинаторных переживаний при оценке с помощью стандартных клинических методов (таких как шкалы и опросы), однако при этом у них не было дистресса или каких-либо иных признаков психоза. Например, их показатели необычного мышления (бреда) были гораздо ниже, чем у людей с психозом. Среди ключевых причин, по которым им не диагностировали психические заболевания, было не только отсутствие тревожности, но и отсутствие бредового мышления: их представления не мешали повседневной жизни.
2. Когда люди без психоза, слышащие голоса, проходили МРТ-обследования, в их мозге, как правило, активировались те же зоны, что и у людей с психозом, слышащих голоса. Процедура проверки включала в себя нажатие кнопки, когда голоса начинались и прекращались (этот метод известен как фиксация симптомов). Когда люди слышали голоса, у людей с психозом и без него активировались области мозга, связанные со слухом и воспроизведением речи.
3. Наконец, люди без психоза, слышащие голоса, с большей вероятностью слышали иллюзорные слова. Чтобы проверить это, испытуемым давали задание, при котором требовалось закончить предложения. Например, участники эксперимента слышали неполную фразу типа: «Моряк продает свой…» Вместо последнего слова воспроизводился белый шум. Здоровые испытуемые, слышавшие голоса, чаще других сообщали, что в конце предложения слышали слово; после них шли люди с психозом; далее — участники из контрольной группы, которые не слышали голосов.

Результаты 1 и 2 здесь важны, поскольку позволяют предположить, что на основе опросов и данных МРТ можно сделать вывод, что люди без психоза, слышащие голоса, испытывают такие же или достаточно похожие переживания, как и люди с психозом. Разница лишь в том, что, хотя они и слышат голоса, у них нет иных признаков, которые обычно учитываются при диагностировании каких-либо психических расстройств. Это важно, потому что серьезное беспокойство вызывает тот факт, что люди из этой группы излагали и описывали переживания, которые совершенно отличались от галлюцинаций при психозе, а на основании данных, полученных с помощью стандартных инструментов и методов, используемых при исследованиях в этой области, результаты таких групп оказались сопоставимыми. 

При этом результат 3 указывает на нечто иное: люди без психоза, слышащие голоса, похоже, воспринимают неоднозначные сигналы иначе, нежели все остальные. Как будто их мозг быстро заполняет пробелы каким-то значимым сигналом, в данном случае — словом, завершающим предложение (даже если оно на самом деле не звучало). Это похоже на разговор с человеком, который постоянно заканчивает ваши фразы, его разум мчится вперед, прогнозируя, что будет дальше. Возникает мысль, что эти «здоровые» люди, слышащие голоса, слушают мир не так, как все остальные.

Мы уже сталкивались с подобным примером в главе 6, когда говорили о стратегии восприятия «сверху вниз». В 2017 году мы совместно с португальским исследователем Сезаром Лимой провели исследование, в котором обнаружили аналогичный эффект — и тоже в «неклинической» (как мы ее назвали) группе слышащих голоса. Когда испытуемые лежали в магнитно-резонансном томографе, мы проигрывали для них запись с так называемой «синусоидальной» речью — неясной искусственной речью, которая для ничего не подозревающих слушателей обычно звучит как голос робота R2-D2 из «Звездных войн». Чтобы понять синусоидальную речь, обычно нужно знать, к чему прислушиваться: чтобы расшифровать сигнал, нужно полагаться на имеющиеся у вас навыки речи, например использовать речевой шаблон для различения похожих звуков. 

В нашем исследовании участникам сначала предлагали слушать другие, не относящиеся к делу звуки; то, что под этими звуками скрывается речь, не упоминалось. Мы ожидали, что люди, слышащие голоса, не обнаружат речь, пока мы не скажем им, что она там есть; а вот если мы попросим их слушать речь, такая установка подготовит их к тому, чтобы использовать нисходящую информацию, то есть опираться на собственные речевые шаблоны. Как и в других исследованиях, в которых люди с психозом демонстрировали более активное использование сигналов, идущих «сверху вниз» (смотри главу 6), мы полагали, что их восприятие может улучшиться с помощью новой информации, которая дополнительно подтолкнет к поиску смысла в шуме. Мы ожидали, что позже они будут понимать речь и, возможно, будут делать это лучше, чем участники контрольной группы, — но только после того, как узнают, что речь там звучит. 

Однако выяснилось, что такой толчок им не требовался: они могли начать расшифровывать сигнал спонтанно — еще до нашей просьбы прислушаться к речи. В то время как другие участники воспринимали лишь чириканье робота R2-D2, людям, слышащим голоса, удавалось вычленить сигнал из шума. У нас нет полной уверенности, но мы полагаем, что этот результат сходен с результатами теста на завершение предложения, который предлагали в Утрехте участникам, слышащим голоса. Казалось, что они не могли не использовать уже имеющиеся у них шаблоны для осмысления мира. Когда эти участники сталкивались с чем-то необычным, они пытались найти в этом смысл — даже без подсказки.

Главным недостатком нашего эксперимента, проведенного в 2017 году, было то, что в нем участвовало гораздо меньше людей, чем в утрехтском исследовании. В Утрехтском университете удалось набрать более 100 человек, слышащих голоса, в то время как другим группам исследователей не удавалось найти столько желающих принять участие в подобном эксперименте. Мы привлекли 17 человек в Великобритании, и 12 из них прошли МРТ-обследование в Лондоне — это сравнимо с большинством в этой области. Привлечь людей к участию в таком исследовании непросто, и на то есть веские причины. Представьте себе, что вы всю жизнь слышали голоса, но они никогда не представляли для вас проблемы. Расскажете вы об этом кому-нибудь? Исследователю или врачу? Как они могут отреагировать? В конце концов, никто не желает, чтобы его назвали сумасшедшим. Вспомните концепцию континуума — логику, согласно которой людей с такими переживаниями оценивают с помощью своего рода скользящей шкалы. Некоторые могут посчитать, что эта шкала скользит в сторону шизофрении, а не в обратную сторону.

Подробнее читайте:
Олдерсон-Дэй Б. Кто здесь? Эффект ощущаемого присутствия с точки зрения науки / Бен Олдерсон-Дэй ; Пер. с англ. [Евгения Поникарова] — М. : Альпина нон-фикшн, 2025. — 374 с.